![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Mar. 24th, 2009
Андрей Колесников:
В современной транскрипции [аргумент Гершензона]звучит примерно так: «Если в стране состоятся свободные выборы, то победят национал-социалисты, которые своими популистскими лозунгами привлекут голоса избирателей».
Так это или нет? С одной стороны, запрос на крайние формы национализма действительно есть. Политическая позиция проста, как солдатская портянка: «Понаехали тут». Ничего, что «понаехавшие» метут улицы российских городов, а коренное население предпочитает сдавать квартиры, гаражи, продавать машины – лишь бы не работать. Здесь поможет «большой брат» – правительство, которое уменьшает квоты на привлечение иностранной рабочей силы в полном противоречии с тенденциями на рынке труда и долгосрочными демографическими трендами в России. С другой стороны,есть запрос и на реализацию по-лимоновски простых лозунгов: в любых социологических опросах первую строчку в списке озабоченностей населения занимают высокие цены, и граждане готовы поддержать их административное регулирование.
То есть все вроде бы за то, чтобы свободных выборов не было, а однопартийная система наматывалась на вертикаль, как стриптизерша на шест.
Но политическое поле, то, которое внесистемное, непаханое, не обязательно поле политической аэрации в духе Лимонова. Внесистемная оппозиция состоит из множества течений, причем несколько более разнообразных и в ряде случаев гораздо более ответственных и по-хорошему патриотичных по сравнению с теми, кто окопался в системных блиндажах.
Многообразие идей и фигур, которые могут быть выброшены на политический рынок, таково, что при полной свободе выбора они явным образом способны уравновесить друг друга.
И в этой ситуации неконструктивный и попросту глуповатый национал-социализм не проходит – уж во всяком случае, не становится доминирующим электоральным течением. В этом смысле политический рынок ничем не отличается от хозяйственного: свободные спрос и предложение, стремление рыночных акторов и агентов к извлечению прибыли балансируют систему таким образом, что она удовлетворяет всех потребителей. (Выделено мной - Ю.К.) (Именно поэтому, кстати, рыночной экономике в наибольшей степени соответствует политическая демократия: опыт «рыночных демократий», к которым относятся, например, все европейские страны, тому порукой.) (http://www.gazeta.ru/column/kolesnikov/2962919.shtml)
Андрей Колесников настолько верит в свою сомнительную метафору (уподобление электоральной политики свободному рынку), что не замечает очевидного противоречия в своей аргументации. А именно: выделенный мной фрагмент в сочетании с утверждением, что подавляющее большинство избирателей хочет регулируемых цен и ограничения иммиграции, неизбежно ведет к выводу, что если "политический рынок" удовлетворяет потребителей подобно настоящему рынку, то победа в выборах обеспечена как раз тем, кого Колесников называет "глуповатыми национал-социалистами". Автору явно непонятна достаточно простая идея, что демократическая политика является "игрой, в которой победитель получает все", а политика в целом - "игрой с нулевой суммой".
Мне кажется, за всеми этими противоречиями стоит некий либеральный миф о нейтральности, который восходит к мифу о равновесии. Люди верят, что если "предоставить дело свободной игре сил", то в результате установится благотворное равновесие. Задача верховной власти (будь то высшее божество, учредители государства или просто верховный правитель) - создать такие "условия", чтобы свободная игра сил состоялась и равновесие установилось. Поскольку же природа человека является благой, то и равновесие сложится благотворным.
Этот миф, насколько я понимаю, является оккультным по своему происхождению.
В современной транскрипции [аргумент Гершензона]звучит примерно так: «Если в стране состоятся свободные выборы, то победят национал-социалисты, которые своими популистскими лозунгами привлекут голоса избирателей».
Так это или нет? С одной стороны, запрос на крайние формы национализма действительно есть. Политическая позиция проста, как солдатская портянка: «Понаехали тут». Ничего, что «понаехавшие» метут улицы российских городов, а коренное население предпочитает сдавать квартиры, гаражи, продавать машины – лишь бы не работать. Здесь поможет «большой брат» – правительство, которое уменьшает квоты на привлечение иностранной рабочей силы в полном противоречии с тенденциями на рынке труда и долгосрочными демографическими трендами в России. С другой стороны,есть запрос и на реализацию по-лимоновски простых лозунгов: в любых социологических опросах первую строчку в списке озабоченностей населения занимают высокие цены, и граждане готовы поддержать их административное регулирование.
То есть все вроде бы за то, чтобы свободных выборов не было, а однопартийная система наматывалась на вертикаль, как стриптизерша на шест.
Но политическое поле, то, которое внесистемное, непаханое, не обязательно поле политической аэрации в духе Лимонова. Внесистемная оппозиция состоит из множества течений, причем несколько более разнообразных и в ряде случаев гораздо более ответственных и по-хорошему патриотичных по сравнению с теми, кто окопался в системных блиндажах.
Многообразие идей и фигур, которые могут быть выброшены на политический рынок, таково, что при полной свободе выбора они явным образом способны уравновесить друг друга.
И в этой ситуации неконструктивный и попросту глуповатый национал-социализм не проходит – уж во всяком случае, не становится доминирующим электоральным течением. В этом смысле политический рынок ничем не отличается от хозяйственного: свободные спрос и предложение, стремление рыночных акторов и агентов к извлечению прибыли балансируют систему таким образом, что она удовлетворяет всех потребителей. (Выделено мной - Ю.К.) (Именно поэтому, кстати, рыночной экономике в наибольшей степени соответствует политическая демократия: опыт «рыночных демократий», к которым относятся, например, все европейские страны, тому порукой.) (http://www.gazeta.ru/column/kolesnikov/2962919.shtml)
Андрей Колесников настолько верит в свою сомнительную метафору (уподобление электоральной политики свободному рынку), что не замечает очевидного противоречия в своей аргументации. А именно: выделенный мной фрагмент в сочетании с утверждением, что подавляющее большинство избирателей хочет регулируемых цен и ограничения иммиграции, неизбежно ведет к выводу, что если "политический рынок" удовлетворяет потребителей подобно настоящему рынку, то победа в выборах обеспечена как раз тем, кого Колесников называет "глуповатыми национал-социалистами". Автору явно непонятна достаточно простая идея, что демократическая политика является "игрой, в которой победитель получает все", а политика в целом - "игрой с нулевой суммой".
Мне кажется, за всеми этими противоречиями стоит некий либеральный миф о нейтральности, который восходит к мифу о равновесии. Люди верят, что если "предоставить дело свободной игре сил", то в результате установится благотворное равновесие. Задача верховной власти (будь то высшее божество, учредители государства или просто верховный правитель) - создать такие "условия", чтобы свободная игра сил состоялась и равновесие установилось. Поскольку же природа человека является благой, то и равновесие сложится благотворным.
Этот миф, насколько я понимаю, является оккультным по своему происхождению.