kuznetsov_theonomist

Дошли руки до книги Джона Молдина и Джонатана Теппера, которую давно собирался прочесть: John Mauldin and Johnathan Tepper, Endgame: The End of teh Debt Supercycle and How it Changes Everything (Wiley, 2011). с текстами Молдина я давно знаком и считаю его очень интересным автором.

И вот чудо -- оказывается книгу выпустило на русском языке под названием "Развязка" в 2013 году издательство "Манн, Иванов и Фербер". Вот и славно, думаю. В любом случае я по-английски медленнее читаю, чем по-русски. Купил электронную pdf-версию на ЛитРес (350 рублей заплатил!) и начал читать. Прочел несколько страниц, чую -- лажа. Но английский оригинал у меня тоже есть, полез сверять. Пригляделся я -- и действительно. Прямо на одной странице три косяка. Все примеры ниже взяты со с.11 русского издания и с.3 английского. Итак:

(1) Перевод: "В Европе введение евро приносит восточноевропейским странам кредиты по ставкам немецкого Бундесбанка, а Германия в ответ получает приток валюты из стран Южной Европы".

Оригинал: "In Europe the advent of the euro gave southern Europe the interest rates of the German Bundesbank, and the Germans got a southern European currency in return".

Комментарий: Я давно убедился, что с грамматическими временами у переводчиков беда. Но тут и содержательные ошибки. Не только восток с югом перепутан, но и currency в этом контексте должно переводиться не словом "валюта" (никакой "южноевропейской валюты" не существует и никогда не было), а просто как "деньги".

(2) Перевод: "В США получили распространение все виды легкодоступных кредитов, причем мы еще упаковывали их в неотразимо привлекательную оболочку из казначейских ценных бумаг класса ААА и продавали доверчивому миру".

Оригинал: "In the United States, we created all sorts of readily available credit and packaged it in convenient, irresistible AAA-rated securities and sold them to a gullible world."

Комментарий: Я понимаю, в словаре кроме основного значения "ценные бумаги" могло быть и значение "казначейские ценные бумаги". Но научный редактор на что? И вообще мозги людям на что? Как можно частные кредиты "упаковать в оболочку" из государственных облигаций? Или путать частный карман с государственным -- это русская национальная особенность?

(3) Перевод: "(Минуточку, уж не те ли это взрослые дяди -- законодатели, которые требуют расширения своих полномочий и дополнительных ассигнований?)"

Оригинал: "(Oh, wait a minute. That's the same group of regulators who now want more power and money.)"

Комментарий: Нет, я понимаю, переводить утверждение риторическим вопросом допустимо, и в этом контексте вполне уместно. Но как можно переводить regulators словом "законодатели"? Не нравится русское слово "регуляторы" -- пожалуйста, переведите "регулирующие ведомства" или даже "органы государственного регулирования", если уж так хочется русского канцелярита. Но никак не "законодатели". Научный редактор, судя по всему, просто ничего не делал, только бабки получал. Но и без него можно было голову включить. Как могут законодатели требовать дополнительных полномочий? У кого? (Или это тоже проявление русской национальной специфики, когда "законодатели" воспринимаются как бессмысленный придаток к диктатору и его бюрократии?)

И это все на одной странице!

Короче говоря, читать этот перевод нет никакого смысла, благо есть оригинал. Получается, что я выбросил на ветер 350 рублей. Но нет худа без добра -- с издательством "Манн, Иванов и Фербер" мне теперь все ясно. Покупать их переводные книги я больше не буду и другим не советую.

Вордовский спеллер подчеркивает красным слово "кейнсианство", но не подчеркивает "монетаризм" (ну и, соответственно, их производные). То есть типа, "монетаризм" - это русское слово, а "кейнсианство" - не русское. Причина непонятна. Может быть, это свидетельствует об ушибленности русского ума (а какой же ум составлял словарь в ворде, как не русский?) "монетаризмом", который есть синоним антихриста...

Впрочем, тому спеллеру, который контролирует записи в ЖЖ (и который тут сейчас у меня включен) слово "монетаризм" не знакомо, как и "кейнсианство". Загадка на загадке.

Редактирую тут перевод "Конституции свободы" Хайека. Я ее читал до этого лет 20 назад. Сейчас, "на свежую голову", интересные вещи замечаю. Например:

С.31: Our faith in freedom does not rest on the foreseeable results in particular circumstances but on the belief that it will, on balance, release more forces for the good than for the bad.

Осталось определить эти самые good и bad. Но книга большая, может быть еще определит. Но вот чуть позже он одобрительно пишет о философах шотландского Просвещения следующее:

С.60: They were very far from holding such naïve views, later unjustly laid at the door of their liberalism, as the "natural goodness of man," the existence of a "natural harmony of interests," or the beneficent effects of "natural liberty".

"Trial and error" переведено как "пытки и террор". Ну, с кем не бывает. Ведь действительно похоже. :)

Вчера видел на рекламном щите какого-то ресторана надпись:

АКВАРИУМ С ЖИВЫМИ МОРЕПРОДУКТАМИ

Я хорошо понимаю ту семантическую трудность, с которой столкнулись авторы рекламы: "морепродукты" по определению мертвы, но для живых существ, которые обитают в этом аквариуме, нет единого названия - креветки, омары, лангусты, осьминоги, морские гребешки, мидии, трепанги и т.д. принадлежат к совершенно разным таксономическим единицам, да и названия у этих таксономических единиц не то чтобы аппетитные.

И при всем при этом нельзя не заметить полную нелепость высказывания. Сразу выстраивается ряд аналогий:
"Ферма с живыми мясопродуктами"
"Школа с живыми человекопродуктами"
и т.д.

Сначала цитата из книги: Гительман Л.Д., Ратников Б.Е., Энергетический бизнес (М.: Дело, 2008), с.151:

В крупных городах теплоснабжение обеспечивается несколькими организациями разной ведомственной принадлежности (акционерные энергокомпании, муниципальные предприятия, промышленность), имеющими разнонаправленные интересы (выделено мной - Ю.К.

Вот этот термин "ведомственная принадлежность" применительно к акционерным компаниям и промышленности (по большй части приватизированной, т.е., никак не являющейся "ведомством") вызывает у меня чувство глубокой лингвистической неудовлетворенности. Какой смысл в таком словоупотреблении?

Можно выдвинуть несколько гипотез.

(1) Тот русский язык, на котором принято говорить об энергетике (или о промышленности вообще) не переваривает слово "собственность". Соответствующее понятие считается чуждым реальности. Собственности в энергетике нет, есть только "ведомственная принадлежность".

(2) Авторы пытались сделать акцент на том, что ключевую роль играет не то, что соответствующие организации имеют разных собственников, а то, что собственники эти принадлежат классам субъектов с сильно расходящимися интересами. Т.е., у акционерных энергетических компаний структура мотивации радикально отличается от структуры мотивации у нормальных промышленных предприятий и у муниципалитетов. Но насколько словосочетание "ведомственная принадлежность" пригодно для описания такой политико-экономической реальности? По-моему, не очень пригодно. Разве что тем, что вызывает у старшего поколения ассоциацию с советско-коммунистическим диалектным словом "ведомственность", могущим характеризовать сильное расхождение интересов.

(3) Авторы книги, хотя и говорят о бизнесе и экономике, тем не менее, скатываются на бюрояз. Это неудивительно, т.к., строго говоря, нормального бизнеса как сферы жизни в России почти не существует. Давление административного аппарата публичной власти на все остальные сферы жизни настолько сильно, что языковых сфер, защищенных от вторжения в них бюрояза, вообще довольно мало, а уж в экономике-то и подавно нет.

Скажите-ка, друзья, что у нас происходит с переводом термина "public goods"?

Вроде бы был устоявшийся перевод "общественные блага", который, однако, подвергался жесткой критике со стороны весьма знающих и авторитетных людей. Я соответствующей русскоязычной литературы давно не читал, и хочеться узнать, удалось ли поколебать господство термина "общественные блага", или появилось сколь-нибудь распространенное альтернативное словоупотребление (скажем, "публичные блага" или какое-то еще)?

Уважаемые коллеги, я сейчас редактирую перевод одной статьи по электроэнергетике. В английском оригинале использован термин "market power" [of companies]. Переводчик использовал русский вариант "влияние на рынок". Мне такой тармин не очень нравится, т.к. он слишком расплывчат. "Влиять на рынок" могут, например, регуляторы или стихийные бедствия, но к ним "market power" точно не относится.

Можно перевести "market power" как "рыночная власть". Но такой перевод тоже вносит путаницу, т.к. термин "власть" в русском языке несет в себе ярко выраженную политическую/потестарную коннотацию, которая в случае рынков совершенно неуместна. Мне больше нравится "рыночная сила". Но есть проблема. Насколько я понимаю, "рыночная власть" уже широко используется в русскоязычной экономической литературе. Вопрос: насколько широко используется "рыночная сила"? Не будет ли такое словоупотребление слишком непривычным и непонятным для российской аудитории?

Во времена моего босоногого детства во всех русскоязычных текстах двусложная вторая часть китайского имени ("фамилия") писалась через дефис: Мао Цзе-дун, Хуа Го-фэн, Дэн Сяо-пин, Чан Кай-ши и т.д.

Потом в какой-то момент - наверное, в начале 80-х, хотя я не уверен, стали писать без дефиса: Мао Цзедун, Хуа Гофэн, Дэн Сяопин, Чан Кайши и т.д. Вроде бы так и устоялось.

А вот недавно купил я несколько томов энциклопедии "Духовная культура Китая", выпускаемой Издательской фирмой "Восточная литература" РАН (т.е., как я понимаю, наикрутейшим востоковедческим издательством). И там те же имена опять пишутся через дефис, как в старину.

Что все это значит? И как же все-таки надо писать?

Для меня вопрос не праздный.

Вордовский спеллер подчеркивает красным слово "негры". Ну, понятное дело.

Но я ему не уступлю. Книжка написана в 1960 году, и в ней слово "Negroes" употребляется в нейтральном смысле.

Анахронизмов не допущу даже во имя политкорректности.